Полночный час, молчит за день уставший город…
Давно во сласти сна - и честные, и воры.
И, как всегда. в питейных норах - ругань, ссоры
и мерзкий тленный смрад тусующейся своры,
своей лихой судьбы неведомой танцоры,
пресыщенная шваль: пьяндюги и обжоры,
кикиморы ночные, папы - "мухоморы",
блевотные сынки, ходячие укоры.


В окошке свет, а за окошком
В горячке мучится дитя.
Чуть, чуть полегчает немножко
И, снова – бред и маятня.

Две женщины вокруг хлопочут
Всё обтирают уксусом, водой.
А за окном визжат, рокочут:
Машины мёртвой чередой.

Лекарства нет, а что опека?
Всё бесполезно.
Вот беда.
Схватила сумку:
"Я – в аптеку".
Вобрала темени среда.

Через дорогу, на зелёный
Спешит - скорее бы успеть.
Но не успела. Оглашённый
Мажор.
Удар.
Мгновенна смерть.

Умчались в темноту фаворы
От власть имущих.
Навсегда.
Им прокуроры, совести укоры –
"По барабану". Ерунда.

Очнулась детка.
Где же мама?
Бабуся прячет всё слезу.
Ей не узнать: свершилась драма
И дяди маму в морг везут.