Солнце уже садилось и висело огромным пылающим шаром над горизонтом, окрашивая и дома, и песок на берегу, и скамейки, и плитку, покрывающую набережную, в розоватый цвет. Ярко-красная дорожка протянулась по воде от шара к берегу и блестела, искрилась так, что на неё было больно смотреть. Длинные тени легли на землю.

Мне нравится это время суток. Какое-то умиротворение чувствуешь в эти часы. Отошли уже в прошлое напряжение и проблемы сегодняшнего дня, впереди вечер, когда ты предоставлена сама себе и можешь провести его, как сама пожелаешь.
Медленно шла я в толпе гуляющих, что прохаживались вдоль моря. Из кафешек и ресторанчиков, что находились здесь же, доносилась мзыка. Продавщицы у лотков, где были разложены огромные раковины, бусы, магнитные безделушки, ароматические масла, какие-то изделия из дерева, кожи, громко расхваливали свой товар. Многие подходили, смотрели, торговались так же громко и покупали как сувенир, который будет напоминать им потом отдых в Крыму, море и ещё что-то…
Села на большую скамью рядом с молодой парой и, очевидно, вспугнула их – девушка оглянулась на меня и тут же понизила голос почти до шёпота, потом поднялась, за ней – юноша, и они направились к одному из близлежащих кафе. Я проводила их взглядом и закрыла глаза.
Сейчас, ничего не видя, только слушая людской говор, смех, шарканье ног, стук каблучков по плитке набережной, музыку, я приходила в себя. Весь этот шум мне не мешал, а наоборот, даже успокаивал. И не такой драматичной показалась утренняя ссора с Борисом, моим мужем: надумала себе, что слишком уж много знаков внимания оказывает он моей подруге Ангелине, из-за чего была на взводе почти целый день. А неудачный поход на рынок, где у меня стащили кошелёк, совсем вывел из себя. Правда, тот кошелёк был уже старенький, и денег в нём оставалось – одна мелочь, но – до жути неприятно. Сейчас же, в данный момент, всё это казалось не столь важным, отошло на второй план, и я отдыхала.
Внезапно шум приморского города стал превращаться в какой-то неясный гул. От неожиданности открыла глаза и обомлела – увидела себя не на цивилизованной набережной, в толпе гуляющих людей, сидящей на удобной скамье, а на безлюдном берегу. Не было ничего, что хоть как-то напоминало город, пляж. С шипением накатывая волны на песок, к моим ногам ластилось море. Оно было вроде такое и не такое – пустынное. Прямо передо мной висел огромный ярко-бордовый диск. Он еще не коснулся воды, но – минута, другая, и исчезнут в морской пучине последние его лучи. Я осмотрелась. Кругом, куда ни глянь, – вода, степь да скалы. Дикая природа, нигде нет ни признаков жилья человека, ни самого человека.
Неподалёку заметила огромный камень – целая глыба. И вдруг – не поверила своим глазам – вышла из-за этого камня моя подруга Ангелина. Но что меня ещё больше удивило, так это её вид. Вместо модного костюма, изящных туфелек на высоком каблуке, безукоризненной причёски на ней было что-то длинное, грубое. Волосы неопределённого цвета свисали грязными прядями. Вначале я даже засомневалась, она ли это. Но глаза, чёрные, большие, широко раскрытые и очень цепкие, сразу развеяли моё сомнение. Тем более что она подошла ко мне и, как со старой знакомой, заговорила.
– А, вот ты где!

И голос тот же, и едва заметная картавость. Но почему она здесь, и в таком виде, и как мы с ней вдвоём здесь оказались? Я была настолько ошеломлена случившимся, что повторяла про себя только этот вопрос, вслух же не могла произнести ни слова.
А гул – всё явственней, он нарастал, становился все громче и, в конце концов, превратился в грохот. В это время на вершине холма, что находился метрах в ста от берега, показался огромный табун лошадей. Он нёсся прямо в нашу сторону. Казалось, ещё мгновение – и он сметет нас со своего пути, втопчет в песок.
Ангелина схватила меня за руку и потащила за камень. Лошади со всего разбега врезались в море, и оно закипело, разбиваемое их копытами. Охлажденные водой, они постепенно успокаивались. В это время несколько всадников, в сопровождении больших собак, похожих на волков, спустились с холма следом за табуном и остановились недалеко от нашего убежища. Я удивилась их виду. Всклокоченные волосы на голове, бороды, тела прикрыты шкурами, подвязанными простыми веревками, ноги обуты во что-то, наподобие мягких сапог из кожи. За спинами луки и колчаны со стрелами, у пояса ножи. Спешившись, они тоже подошли к воде.
Вдруг одна из собак повернулась в нашу сторону, зарычала, остальные, оглядываясь на хозяев, взъерошив шерсть и лая, пытались окружить нас.
– Ну, вот и попали, – Ангелина сжала губы.
И тут я увидела, что её глаза запылали зелёным огнём, одну руку она подняла ладонью вперед, другую положила на грудь и так, выпрямившись, высоко вскинув голову, вышла из укрытия. Собаки остановились, как вкопанные, затем стали пятиться назад, поджав хвосты и скуля. Лошади тревожно заржали. Люди схватились за оружие, несколько стрел полетело в нашу сторону, но, словно натыкаясь на невидимую стену, они сыпались на землю. В это время солнце коснулось поверхности воды и медленно стало погружаться. Ещё немного, и оно исчезнет. Подруга повернулась ко мне и крикнула:
– Что ты медлишь, мои силы на исходе!
Я подбежала к ней, не зная, что делать, что предпринять, схватила её за руку – она ещё продолжала сдерживать рой стрел, теперь уже падающих почти у наших ног, – и тут со мной что-то произошло. Словно по чьему-то повелению свыше, чем-то или кем-то ведомая, я плотно прижала свою правую ладонь к камню, закрыла глаза и стала произносить мне самой непонятные слова, сначала тихо, а потом всё громче и в конце концов перешла на крик. Перед моим мысленным взором, как на экране, вдруг возникла наша набережная, море – наше море, не это, что было теперь, – и я явственно услыхала смех, музыку и чей-то голос, который называл меня по имени.

Открыв глаза, увидела знакомую парочку, входящую в кафе, и Бориса рядом на скамейке.
– Я тебя искал, – говорил он, – давай всё обсудим без эмоций, расставим все точки над і. Я целый день был сам не свой. Ведь ты для меня самая-самая, несмотря ни на что. Глупышка!
Он взял мою руку и поднёс к своим губам. В это время перед нами возникла Ангелина, настоящая.
– А, вот вы где!
Я смотрела на неё, такую ухоженную, изящную, красивую, сравнивала с той, в моём видении. И вдруг рассмеялась, громко, весело. Она вначале недоумённо глянула на меня, нахмурилась. Но, видя, что я продолжаю смеяться, сама не сдержалась и залилась таким же весёлым громким смехом, повторяя:
– Ну почему ты смеёшься, что здесь смешного?
И в самом деле, что здесь смешного? И что это было за видение, такое драматичное? Забылась-то я всего на несколько секунд, оказывается.
А в это время солнце посылало нам свои последние лучи, как бы прощаясь с нами. Через мгновение оно скрылось за горизонтом, утонув в море, как это происходило многие и многие миллионы лет.

Стихи о закате