Зимы задумчивой коснулась СЕДИНА, пока она ВЕТРОВ искала снисхожденья. И душу ТРОНУЛА нежданная вина, за то, что холод я царапал осужденьем. А у ЗИМЫ был заготовлен ценный дар моим раздумьям - одиночества каморка... ХОЛМЫ дежурили под снегом на задворках: всё ждали крепости разлёгшегося льда. Зима не БЕСИТСЯ, разматывая нить, которой вяжет кружева для мира ВЬЮГА. Ночной и ДЕННЫЙ морок бережны друг к другу, свой ЧАСОСЛОВ стараясь втайне сохранить.
Привычных дел ненужность молча МИНОВАВ, душа откликнулась, УВЫ, нежданным стоном. Добавить вряд ли могут что либо слова… ну, разве самости в УМЫ, что, впрочем, спорно. Когда просроченная страхом новизна однажды станет беспросветно скучной ЯВЬЮ, найдутся ль силы доверяться благонравью? Да не ПОРУГАН будет мир, мол, в нём вина. И НЕ ТОРОПИТСЯ приблизиться ОТВЕТ к тропе, которой ОТЫСКАТЬ необходимо ВОПРОС.. и ВЕТЕР ЗАПЛЕТАЕТ в каждый СЛЕД, как В ЛЕНТЫ ВЬЮЖНЫХ КОС, мои раздумья в зиму.

ЯС

СЕДИНА ВТЕРОВ
ТРОНУЛА ЗИМЫ ХОЛМЫ.
БЕСИТСЯ ВЬЮГА

ДЕННЫЙ ЧАСОСЛОВ
МИНОВАВ, УВЫ, УМЫ,
ЯВЬЮ ПОРУГАН.

НЕ ТОРОПИТСЯ ОТВЕТ
ОТЫСКАТЬ ВОПРОС.
ВЕТЕР ЗАПЛЕТАЕТ СЛЕД
В ЛЕНТЫ ВЬЮЖНЫХ КОС